Эльфийские сказки про чат Гренку/Бизарр.

Aerith

Active Member
Команда форума
Ночь Тьмы.
Это день умер тихо и незаметно, столь же рано как и многие другие до него.
Зимнее, еще такое слабое солнце покорно растаяло в пасмурной дымке хмурого неба едва ли не в начале суток и кромешная тьма заполонила ненавидимый горбуном город.
Об Урловской давно ходила недобрая слава. Поговаривают - еще до войны.
Ранее вполне себе обычная улица, такая же как тысячи других улиц нынче была словно отмечена темной аурой: атмосфера животного страха и какой-то невысказанной алчной похоти скользила через лестничные клетки и квартиры, просачивалась сквозь замочные скважины и неплотно запертые форточки окон.

Банни сидела в темной комнате за компьютером и каким-то бессмысленным остекленевшим взглядом пялилась в экран. За этой остекленелостью читалось многое: ненависть, презрение, гнев и форменная истерика - но немолодая уже женщина не могла позволить себе излить ее в чате: ставки были слишком высоки: потеря работы, дочери, последних крох уважения ее престарелых родителей, один из которых был теперь на ее попечении...
Чат жил своей жизнью и словно совсем забыл о ней. Банни не заметила как ее губы начали самовольно двигаться и произносить какие-то непонятные ей самой слова. Перед ее глазами мелькали диалоги из чате. Все весело переписывались там, без ее участия. Даже перестали обращать внимание на то, как она их всех игнорировала.Это было слишком невыносимо. Эти сволочи не имеют права радоваться пока страдает она. Они должны быть наказаны. Любой ценой!
Губы задвигались быстрее. Ей показалось, что в комнате стало как будто темнее и странно запахло, будто огнем и серой из преисподней а может может, жжеными волосками из носа. Тем не менее Банни не сдвинулась с места. Перед ее глазами был только чат.
В комнату робко вошла Даша. Она нерешительно остановилась, испуганно оглядывая помрачневшуюю комнату, тьма в которой была густой, почти что осязаемой и выдавила:
- Мама... кушать пора. Когда мы с дедушкой уже поедим?
Но Банни не шелохнулась даже от голоса дочери.
Даша постояла еще полминуты и, не получив ответа, с облегчением покинула комнату в которой мать сидела вот так уже вторые сутки. Она ее очень сильно боялась с тех пор как пришло то нехорошее письмо которое прочитали все на ее работе и еще дома.
- Гура... Луис...- вдруг прошептала Банни, словно в трансе. Она зачарованно глядела на никнеймы, пытаясь угадать где чей левак. И снова полилась ее странная речь, словно кто-то вкладывал ей в голову знания какого-то неведомого доселе языка. Вот Луис под леваком кокетничает с этой сукой Аэрис... как он не видит, что она гадина и сволочь? Вот кто-то кинул фотку ее женского детородного органа - напоминание ее ошибок молодости... сдохни, ублюдок!..
Тьма сгущалась все больше, на стенах извивались странные тени которых никогда не было раньше. Голос банни становился сильнее и могущественнее: со все большей уверенностью она произносила слова которые нельзя было произносить, все радостнее плясали тени на стенах и потолке.Она воздела руки над головой, предвкушая скорую расправу над недругами и обидчиками, в ее глазах заплясала сама преисподняя. Запах гари и серы становился всё сильнее. Банни чувствовала: еще немного и кара обрушится на ее врагов, нужно только продолжать произносить эти неведомые слова, накладывать это небывало мощное заклятие...перед глазами плясали буквы и слова, мелькали яркие эмоджи, виртуальный хохот и веселые перебранки только раззадоривали ее: еще немного и они завопят от немыслимой боли. Сквозь странные песнопения теней которые ей вторили, пробивался нарастающий перезвон, он становился всё сильнее и сильнее и...
- ЮЛЯ, НУ ЕБ ТВОЮ МАТЬ! Ты что, опять курицу в духовке сожгла? Вонь на всю квартиру! Даже соседи пришли!
Внезапно в комнате резко зажёгся свет, тени тут же отхлынули и замолчали и банни, тупо моргая, завертела головой. Ее отец вкатился на инвалидной коляске прямо в ее комнату. Это он включил свет и теперь возмущенно смотрел на нее, сурово сдвинув седые брови. Банни вдруг скукожилась и неуверенно пробормотала:
- Ой, пап, извини... забыла.
Отец только укоризненно покачал головой, кивнув на монитор компьютера.
- Опять забыла... А голову ты в этом своем чате не забыла?Когда ты уже найдешь себе живого мужика и перестанешь сутками залипать в это чертов чат?
Банни ничего не ответила, только покраснела как рак и вся как-то сникла и сжалась.
- Или тебе мало того, что тебя уволили и теперь ты живешь на мою пенсию? - продолжал отец, - Эх, доча, доча. А ведь такие надежды на тебя возлагал... - с этими словами он выключил свет, оставляя пристыженную и растерянную дочь в темноте и выехал, бормоча что-то про бездарных детей повисших на шее родителей. Наступила длительная тишина.
Над Урловской, тарахтя как газонокосилка, пролетел шахед.


Конец.
 

Вложения

Последнее редактирование:

Similar threads


Сверху